Деглобализация набирает скорость

В конце апреля Америка в 75-й раз подряд заблокировала заполнение вакансий в том органе Всемирной торговой организации (ВТО), что является верховным посредником при рассмотрении споров между её членами.
Бесконечные вето под туманными предлогами на протяжении последних 5 лет практически выхолостили эту организацию. Тем её членам, что считают свои права нарушенными, приходится обращаться в орган, который не работает из-за нехватки сотрудников. Их апелляции остаются без рассмотрения, а нарушители – без наказания.
Два года назад на очередной министерской конференции ВТО было решено восстановить и вновь запустить механизм разрешения споров. На новой конференции в этом году, когда стало ясно, что ничего сделать не удалось, её участники без тени иронии постановили «ускорить обсуждение».

Паралич ВТО – это символ мира, где перестали работать учреждения и правила, призванные содействовать развитию международной торговли и росту иностранных инвестиций. Каждый день об этом кричат всё новые газетные заголовки. Возьмём Европейский союз.
На первый взгляд, он в большей степени, чем другие страны, поддерживает свободную торговлю и более решительно настроен на сокращение выбросов в атмосферу парниковых газов. В то же время сейчас он находится на грани введения пошлин на китайские электромобили. В апреле чиновники ЕС устроили налёт на крупного китайского производителя оборудования для обеспечения безопасности в рамках расследования по поводу получения им незаконных субсидий.
А Америка недавно ввела санкции против более чем 300 предприятий, в том числе китайских и турецких, в наказание за поддержку ими русского войска.
Распространение субсидий и санкций является одним из наиболее очевидных признаков разрушения «порядка, основанного на международном праве», как любят называть его знатоки политики. Такие учреждения, как ВТО, были созданы для устранения преград на пути движения товаров и капиталов и развития торговли и инвестиций.
Сейчас этот процесс обращён вспять: препятствия множатся по мере того, как правила изнашиваются. Это злополучное отступление (назовём его деглобализацией за отсутствием лучшего определения) начинает становиться заметным в экономической статистике по мере того, как инвесторы переоценивают свои активы и перенаправляют потоки капитала в нашем всё менее взаимосвязанном мире.
Пока эти перемены не привели к значительному падению уровня жизни. Тем не менее ставки крайне велики и опасны. Глобализация привела к огромному сокращению бедности. Сохранится ли это достижение, если сама глобализация будет свёрнута?
После Второй мировой войны международная экономика напоминала Дикий Запад. Многие страны вводили высокие пошлины на товары во имя развития собственной промышленности. Движение капитала жёстко контролировалось. Правительства регулярно присваивали активы иностранных собственников. Согласно одному официальному отчёту, американские инвесторы за рубежом за период с 1961 г. по 1975 г. сталкивались с этим 260 раз.
Генеральное соглашение о тарифах
Если даже иностранные инвесторы были терпеливы, перед ними далеко не всегда расстилали красную дорожку. Возьмём Джорджа Кона, управляющего McDonalds, пытавшегося открыть рестораны своей сети быстрого питания в Советском Союзе в 1970-1980-е годы.
Иностранцам запрещали вывозить деньги из страны, что делало невозможным для фирмы вывод прибыли, полученной в результате инвестиций. Можно было только реинвестировать прибыль внутри Советского Союза в надежде на изменение правил в будущем. Получение разрешений на открытие тоже было очень трудным делом. «Вот гамбургер, а это заказ на картофель фри», – рассказывал ныне покойный Кон о своих переговорах с угрюмыми бюрократами. Однажды его заставили прожить в номере гостиницы 17 дней в ожидании, когда переведут и напечатают контракт.
Недолгая международная свобода
Однако конец холодной войны помог объединить мировую экономику. Появилось единое мнение, что народным хозяйствам легче расти посредством интеграции, а не самоизоляции. Пошлины резко сократились. Правительства отменили многие меры по контролю над движением капитала. Многие страны даже отказались от части суверенитета во имя лучшей работы создаваемой системы.
Одной из реформ, сопровождавших преобразование в 1995 г. Генерального соглашения о тарифах и торговле (ГАТТ) в ВТО, стало создание обязательного механизма разрешения торговых споров. Именно его сейчас саботирует Америка. Политики начали обхаживать таких иностранных инвесторов, как Кон. Конечно, не всегда всё выходило идеально, в частности в Китае. Но показатели торговли и инвестиций взмыли в небо.
В последние годы международная торговля и иностранные инвестиции перестали расти. Три страшных бедствия подорвали глобализацию: распространение разного рода карательных экономических мер, внезапная мода на промышленную политику и упадок международных учреждений.
Карательные меры не всегда принимают вид повышения пошлин. Пусть такие крупные страны, как Америка и Индия, поднимают их, но в целом по историческим стандартам пошлины остаются низкими, а многие правительства даже продолжают их снижать. В Канаде и Японии средняя ставка импортной пошлины продолжает сокращаться.

На первом графике показана динамика мирового экспорта (в % от мирового валового продукта) в 1970–2023 годах. На диаграмме показана динамика иностранных инвестиций (в % от мирового валового продукта) в 1970–2023 годах. Отдельно выделены прямые и портфельные инвестиции. Источники: Всемирный банк; МВФ.

Недавно Австралия в одностороннем порядке отменила таможенные пошлины на почти 500 видов товаров. Признаков тарифных войн, стреноживших мировую экономику в 1930-е годы, практически не видно.
Однако, согласно исследовательской организации База данных мировых санкций, правительства стран мира стали теперь в 4 раза чаще, чем в 1990-е годы, вводить их в сфере торговли.
Правительства стран Запада ввели сотни санкций против России в отместку за её вторжение на Украину. Америка ввела ещё больше ограничений против Китая в попытке помешать его технологическим устремлениям, особенно в области производства полупроводников.
Правительства также стали более пристально следить за иностранными инвестициями, часто просто запрещая подобные капиталовложения в «стратегические» компании. Как указывает юридическая фирма White & Case, «по всему миру, особенно в Европе, происходит ужесточение режима прямых иностранных инвестиций».
В 2022 г. (более свежих данных нет) американский Комитет по иностранным инвестициям тщательно изучил 286 случаев таких капиталовложений, тогда как в 2013 г. – всего 97.
Британское правительство недавно одобрило продажу крупнейшего в стране предприятия по производству микросхем одной американской фирме, предварительно запретив сделать то же самое китайской компании.
Один канадский министр хвастал тем, что его правительство заблокировало несколько китайских предложений по приобретению горнодобывающих компаний, указав, что этот шаг был «очень хорошо» воспринят американскими властями.
Другие страны идут на ещё большие крайности, просто отбирая собственность. В этом году правительство Мексики приказало изъять завод по производству водорода, принадлежавший одной французской компании. В марте парламент Южной Африки проголосовал за закон, позволяющий изымать без возмещения землю, если этого требуют национальные интересы. Год назад Чили объявила о планах заметно расширить роль государства в литиевой промышленности.
Защитники России жалуются, что правительства стран Запада обсуждают планы изъятия её активов, находящихся за рубежом, и передачи их на нужды Украины.
Вторым крупным изменением стал подъём промышленной политики. Теперь государственные деятели разных стран отчаянно соревнуются в деле построения национальных цепочек снабжения и собственной промышленности, только не в области угля и стали, как это было после войны, а в таких отраслях, как чистая энергетика, производство электромобилей и компьютерных микросхем.
По некоторым подсчётам, только в 2021–2022 годах правительства по всему миру приняли более 1500 решений в области развития отдельных отраслей, тогда как в начале 2010-х годов таких мер практически совсем не предпринималось.

На третьем графике показана динамика разрыва между доходностью американских иностранных инвестиций и 10-летних облигаций Министерства финансов США (в процентных пунктах по 5-летней скользящей средней) в 1952–2024 годах. Источники: Бюро экономического анализа США; ФРС; база данных Хорды, Шуларика и Тэйлора; The Economist.

Те инвесторы, что всё ещё желают подвергаться опасностям за рубежом, ожидают высокой отдачи от своих капиталовложений. The Economist изучил данные ФРС о размере и потоках иностранных инвестиций.
Долгие годы разрыв между доходностью американских инвестиций за рубежом и доходностью безопасных облигаций Министерства финансов США сокращался. Это свидетельствовало о том, что мир становился всё более безопасным местом для капиталовложений. Но в последние годы этот разрыв вновь стал расти, что указывает на растущую неустойчивость зарубежных инвестиций.

На четвёртом графике показана динамика коэффициента различий индексов уровня цен (в %) в 24 богатых странах мира в 1965–2023 годах. Источники: ОЭСР; The Economist.

Ещё один признак деглобализации связан с ценами: насколько отличаются цены на одни и те же товары и услуги в разных местах. На едином рынке разница должна быть небольшой, поскольку фирмы и потребители ищут лучшие предложения, а доходы в бедных регионах догоняют доходы в богатых. Например, до пандемии средние цены в самом богатом регионе Британии были всего на 10% выше, чем в самом бедном.
Долгие годы разница в ценах по всему миру сокращалась, что свидетельствовало о сближении народных хозяйств. Но в последние годы прогресс был остановлен и даже обращён вспять. Нужно признать, что мечта экономистов о едином мировом рынке всегда была очень далёкой перспективой.
Некоторыми услугами сложно торговать за рубежом. Римскому адвокату или цирюльнику трудно привлечь клиентов в Окленде. Это значит, что цены вряд ли когда-нибудь сравняются. Но нынешний рост различий в ценах в разных странах говорит о том, что мировая экономика не интегрируется, а распадается.
Всё это снижение эффективности, похоже, мало беспокоит политиков. Многие из них поддерживают деглобализацию. Пока экономический ущерб от неё ограничен. В прошлом годы мировой валовой продукт вырос на вполне приличные 3%. Некоторые из тех стран, что с таким восторгом бросились в объятия изоляционизма (например, Америка и Индия), росли особенно быстро. Это побудило кое-кого утверждать, что деглобализация на самом деле способствует ускорению роста.
Это маловероятно. Золотая эпоха глобализации привела к беспримерному сокращению бедности в мире. Число, например, китайцев, живущих в условиях крайней нищеты, сократилось с 800 млн почти до нуля. «Начиная с примерно 1990 г. развивающиеся страны стали расти быстрее и догонять по доходам передовые государства», – говорит Дуглас Ирвин из Дартмутского колледжа.
Как показывает опубликованное в марте исследование, точно так же сокращалось и неравенство внутри стран. Отказ от всемирной интеграции прежде всего несёт с собою опасность роста бедности в мире.
Тем не менее похоже, что политики преданы идее деглобализации, в которой они видят средство обеспечить своим странам долю в «отраслях будущего».
Нарендра Моди, который близок к переизбранию на пост премьер-министра Индии, тратит огромные средства на «почины, связанные с производством», чтобы увеличить долю своей страны в мировой обрабатывающей промышленности.
Тем временем китайские вожди потратили целое состояние на укрепление положения своей страны как мирового лидера в области чистой энергетики и производства электромобилей.
Дональд Трамп, который в ноябре может быть избран во второй раз президентом Америки, обдумывает идею введения 60%-й пошлины на китайские товары. Возможно, он даже обратится к старой угрозе о выходе из ВТО.
Действующий президент Джо Байден немногим лучше. Он убеждён, что субсидии могут вновь превратить экономику, где господствует сектор услуг, в большой завод. ЕС, со своей стороны, хочет, чтобы ВТО оставило место для промышленной политики в будущих внешнеторговых соглашениях. Напряжённость в отношениях между странами Запада и Китаем делает экономическую войну всё более вероятной. А это означает конец надежд на значительные преобразования мировых учреждений.
Деглобализация набирает скорость. Не за горами то время, когда всем станет очевидна её цена.
The Economist, 11 мая 2024 года.